…Ранняя весна 30 года. В Иерусалим прибыл прокуратор (военный губернатор) Иудеи Понтий Пилат, чтобы наблюдать за мятежными подданными. Скоро еврейская Пасха. За шесть дней до неё Христос направляется к городским воротам, словно желая воссесть на принадлежащий Ему царский престол, впервые позволяя называть себя Царём.

Это последняя попытка обратить людей от политических заблуждений, указав истинный характер Своего Царства – «не от мира сего». Поэтому под Иисусом не боевой конь, но кроткий осёл, символизирующий мир.

А люди размахивают пальмовыми ветвями и кричат: «Осанна»! Они ждут, что Мессия явит божественную силу, уничтожив римских оккупантов, и придёт вечное Мессианское Царство.

Но Христос не истребляет римские легионы, не изменяет политическое устройство мира – это бессмысленно, если нет обновления нравственного.

Через четыре дня ученики в страхе разбегутся из Гефсиманского сада, оставив связанного Учителя в руках стражи. А толпа, восторженно кричащая «Осанна!», будет в озлоблении вопить: «Распни, распни Его!» – Он обманет её надежды на царство земное...

…Прошло без малого два тысячелетия. И мы, как и современники Его, встречаем входящего в Иерусалим Христа с зелёными ветвями в руках. Растущие на Востоке пальмы и лавр жители наших краёв поневоле заменяют вербой – первым зеленеющим деревом. Ветви освящаются в храмах накануне праздника после всенощного бдения и в сам праздник после Божественной литургии.

В народе распространились различные «вербные» обычаи и обряды: хранить освящённую вербу весь год, украшать ею домашние иконы и ставить на подоконники, приносить на могилы родственников, окроплять вербной кистью, смоченной в святой воде, домашний скот, есть «вербную» кашу, сваренную с почками и серёжками ивы…

Но не в вербе духовный смысл этого важнейшего исторического события! Митрополит Антоний Сурожский писал: «…вспоминая вход Господень в Иерусалим, как страшно видеть, что целый народ встречал Живого Бога, пришедшего только с вестью о любви до конца – и отвернулся от Него, потому что не до любви было, потому что не любви они искали, потому что страшно было так любить, как заповедал Христос, – до готовности жить для любви и умереть от любви. Они предпочли, они хотели, жаждали земного. Осталась пустыня, пустота, ничто...

А те немногие, которые услышали голос Спасителя, которые выбрали любовь и уничиженность, которые захотели любить ценой своей жизни и ценой своей смерти, те получили, по неложному обещанию Христа, жизнь, жизнь с избытком, победную, торжествующую жизнь... <…> это день страшнейшего недоразумения: одним оставляется дом их пуст, другие входят в дом Божий и становятся сами храмом Святого Духа, домом Жизни».